А что значит актуальная музыка? Какую музыку можно назвать музыкой сегодняшнего дня, музыкой, по которой через 50-100 лет будут судить о нашем времени? Как говорил один французский художник, Гюстав Курбе: «Каждая эпоха рождает своих художников, призванных сохранить её для будущих поколений». Каких же художников рождает современная эпоха, чтобы те отобразили её в звуке?
Обычно споры о музыке или о чем-то, в основе имеющим эстетическую составляющую, заканчиваются тем, что каждый остается при своем мнении, а беседа подытоживается фразой, что, мол, «о вкусах не спорят!». Но я считаю, что существуют объективные критерии и в оценке эстетической ценности произведений искусств, и в оценке их актуальности или неактуальности.
Очевидно, что талантливый, самобытный художник (художник в широком смысле слова), которому есть что сказать, который чувствует и переживает время через формы своего искусства, не станет работать с готовыми клише готовых жанров. Новое время требует и новых художественных форм, и нового творческого подхода. Если мы обратимся к истории, то увидим, что на протяжении столетий происходит одно и то же: постоянная борьба старого с тем, что идет ему на смену.
За каждым крупным явлением в искусстве всегда стоит крупный художник или плеяда художников. Позже менее талантливые последователи, пользуясь уже готовыми находками, как рабочим материалом, укореняют это явление как традицию. И из нового течения в искусстве, которое только что трепетало, дышало жизнью и поражало своей новизной, складывается школа, где уже нет места ни истинному вдохновению, ни подлинному художественному открытию. В рамках такой школы сложно найти приют ищущему, самобытному художнику, желающему сказать новое.
Какими бы ни были замечательными и любимыми некоторые жанры, все они со временем отживают свое, костенеют и становятся историей. Они уже не могут выражать современность, потому что были созданы в другое время, для того, чтобы выражать то самое другое время. Так обстоит дело, например, с роком. По меткому замечанию одного английского музыканта Джастина Броадрика: «Рок-музыка вообще не имеет отношения ни к жестокости, ни к реальности. Рок-музыка интересуется исключительно сбережением своих старых клише и стереотипов. Заниматься роком – то же самое, что работать на консервной фабрике: доставать селедку из одних жестяных банок и тут же закатывать ее в новые». И это не означает, что рок-музыка плоха, просто её время прошло, и она теперь представляет ценность как история, а не как язык, на котором может говорить современность.
Но новое далеко не всегда актуально. Тут, я думаю, уместно рассмотреть такое понятие, как культурологическая парадигма. Это нечто, содержащее в себе уже все возможные варианты, которые потенциально могут проявиться из духовной атмосферы определенного исторического времени. Если мы попытаемся разобраться, что определяет эту парадигму, то скорей всего придем к юнговским архетипам (вечному началу в человечестве) и к тому, что обусловлено временем, т.е. существующей идеологией, политическим строем, экономической системой, образом мыслей, расхожими взглядами, суевериями и т.д.
Если взглянуть на искусства прошлого в разные периоды, то можно поразиться его потрясающей целостностью. Человек, занимающийся историей музыки, без труда определит, в какую эпоху было написано то либо иное произведение (стилизации, как правило, тоже легко распознаются). А, например, Пролётпри
взгляде на музыку эпохи классицизма человеку не сильно искушенному эта музыка может показаться достаточно однообразной, хотя в свое время композиторам и слушателям казалось, что каждое новое произведение не похоже на предыдущее. Как будто существовали невидимые границы, которые нельзя было преодолеть, живя в том времени, и которые так отчетливо видны сейчас. В наше время, безусловно, они тоже существуют как границы современной культурологической парадигмы.
И теперь, возвращаясь к вопросу об актуальности музыки, можно сказать, что актуальна та музыка, которая рождается из существующей культурологической парадигмы самым прямым и непосредственным способом, избегая влияния со стороны отживших форм и жанров. Такое искусство есть - экзистенциальное высказывание.
Сложно рассуждать про то, что происходит прямо сейчас. Многие явления хорошо видны только с некоторого отдаления, и музыка не исключение. Поэтому говорить вразумительно можно лишь о недавнем прошлом. И если взять музыку последних 20-ти лет, на мой взгляд, самое значительное и интересное, что было создано в мире музыки, было создано в русле электронной и околоэлектронной музыки. Электроника стала магистральной линией музыкального прогресса. Самые думающие и ищущие музыканты своего времени устремили свой взгляд в направлении новых технологий, которые открылись благодаря техническому прогрессу.
Как же обстоит дело с подобной музыкой у нас в городе? Оказывается, не всё так плохо. В Воронеже все-таки случаются события, достойные внимания. За последний год я могу вспомнить даже 2-х гостей из Европы, посетивших нас с лайв-выступлениями. Это итальянец Фабио Орси, играющий эмбиент, и пионер индастриал-нойз сцены, швейцарец Роджер Ротор. К сожалению, такие концерты не пользуются популярностью и собирают крайне мало людей, как правило, круг пришедших ограничивается самими организаторами и их друзьями.
На сегодняшний день, единственный серьёзный проект, занимающийся организацией такого рода событий, это «Secret Place promo», автор которого – воронежский дизайнер Андрей Тимофеев, более известный под псевдонимом Т2. Помимо него, активное участие в организации принимает Михаил Сорокин aka Earectorr, музыкант Денис Иванов aka 5FAT и другие энтузиасты, которым интересна сцена экспериментального электронного андеграунда. С недавнего времени «Secret Place promo» заручилось поддержкой клуба Тарантул, где 16 января прошла вечеринка «ОТ 20 ДО 20 ТЫСЯЧ», которая стала первой из серии вечеринок экспериментальной электронной музыки, которые будут проводиться и впредь. В этот вечер воронежскими ди-джеями Т2, 5FAT, Earectorr, KRL, Мike были представлены такие стили, как Modern Classical, IDM, Glitch, Ambient, Abstract Noise, Minimalism. То, что происходило, я бы описал так: гличевое звучание, как лава, медленно подползало и обдавало своим жаром; многослойные ритмы, мерный глухой бит вперемешку с рокочущими взрывными зарядами барабанных сэмплов оглушали и завораживали, как фейерверк; искусно вплетенные в музыкальную ткань диссонансы лопались как грозди перезрелого винограда и стекали кислым соком за шиворот. Такая музыка создает пространство, она дышит и живет.
Сергей Ключников
gloin-v@list.ru
|
