Представим советский Воронеж после Великой Отечественной войны. Разруха – каждый воронежец отрабатывает по сто дней, из пепла и щебня возводя свой город. Люди живут в разваленных зданиях, в актовых залах Домов культуры, теснятся несколькими семьями в одной коммунальной квартире. Комната на семью – недосягаемая мечта еще в 1947-м. В то же время, реконструируется помпезнейшее, стоящее и поныне управление ЮВЖД. Зимой 1946/47 годов воронежцы отовариваются только по карточкам; до города доходят смутные слухи о голоде в области (голод, бушевавший в центральной России и далее на юг и запад, унес более 700 тысяч жизней, о чем, конечно, никто не знал). В «Коммуне» публикуются бодрые и утешающие вести с полей, слезные письма благодарности заботливому, родимому «отцу народов». Вся страна справляет его 70-летие, кто-то искренне счастлив, что родился в этой прекрасной стране, управляемой немыслимо мудрым вождем, кто-то, поминая арестованных в 37-м родственников, вжимает голову поглубже в плечи. Но были и такие, для кого «обожествление» Сталина оказалось слишком явной и ужасной очевидностью, чтобы оставаться в бездействии. Эти последние девушки и юноши 17-18 лет, организовали в 1948 году Коммунистическую Партию Молодежи (КПМ), чтобы докопаться до скрытой за шелухой газет правды, чтобы привнести в мир справедливость.
Создание КПМ в начале 1948/49 учебного года происходило в доме 13 по улице Никитинской (сейчас, ул. Никитинская, д. 9), где жили воронежские партийные чиновники. Дело в том, что лидер подпольной группы был сыном 2-го секретаря воронежского обкома КПСС (по нынешним меркам – второго человека после губернатора) Виктора Павловича Батуева, Борис Батуев. Молодой человек, видный и обладавший лидерскими задатками, не очень любил ходить в школу, предпочитая проводить время в отцовской библиотеке, среди многочисленных томов Ленина. Это чтение вкупе с наблюдением за окружавшей действительностью привели его к решению создать оппозиционную молодежную организацию. Он смог привлечь в нее, в первую очередь, своих одноклассников: Анатолия Жигулина, Юрия Киселева, Вячеслава Рудницкого и других.
Вскоре были составлены Устав и Программа КПМ. Авторы этих документов задались целью: самостоятельно изучив марксизм-ленинизм, политическую ситуацию в мире, попасть впоследствии в партию, в армию, в СМИ – заменить прогнивших бюрократов, оздоровить власть и общество. Характерно, что конечной целью программы было «построение коммунистического общества во всем мире». Мы видим, что в своей идеологии молодежная группа не только не была сколько-нибудь радикальной, но и даже по-настоящему оппозиционной к официальной идеологии. Что легко понять, учитывая информационный вакуум, в котором находились молодые подпольщики, а также их возраст. Они не считали себя «антисоветчиками». Однако, слишком многие стороны советской действительности не давали им покоя. Почему голодает деревня? Почему воруют чиновники? Почему у власти сплошь одни старики? Зачем, почему, как может существовать это чудовищное «обожествление» Сталина? Читатель легко смог бы продолжить список вопросов, припомнив собственный юношеский максимализм.
Итак, организация была создана и стала постепенно разрастаться. Численность ее достигла, по разным оценкам, 50-60 человек, что дает ей право считаться наиболее крупной среди известных нам молодежных антисталинских групп. КПМ делилась на «пятерки» (по старой народнической схеме), во главе каждой стоял «воорг» – вожак организатор. В пятерках совместно читали работы Ленина, запрещенную художественную литературу (например, Есенина), делали доклады о том, что творится в мире. Собственно, в этих встречах и беседах и заключалась деятельность организации – юноши и девушки хотели понять, что происходит вокруг, хотели общаться с единомышленниками – за это их и посадили. Специально для внутригруппового чтения ими был издан, точнее, написан от руки журнал с их статьями, стихами. С этого журнала и начался провал организации.
Злополучное издание, находясь дома у Алексея Мышова, одного из «вооргов», попало в руки его дяди, сотрудника госбезопасности. Мышов, после разговора с родственником, поспешил донести о подпольной организации в МГБ, а затем вернулся в ее ряды в качестве сексота. Другим предателем КПМ оказался Валентин Акивисон, который, осознав возможные последствия своего участия в группе, донес в органы о «фашистской молодежной организации» во главе с «маленьким фюрером» Борисом Батуевым. Уже с зимы 1949 за молодыми коммунистами была установлена слежка. Они знали о своем провале из-за вызова Юрия Киселева для беседы в Управление МГБ и готовились к арестам – несколько раз фиктивно распускали партию, спешно избавлялись от улик. Гроза грянула внезапно – 17 сентября 1949 года начались аресты студентов КПМовцев.
Интересно, что аресты осуществлялись до получения ГБистами необходимой санкции областного прокурора. Поведение последнего понятно: заключение Бориса Батуева, чей отец был вторым человеком в области, – дело нешуточное. Но служители госбезопасности находили вполне приемлемым совершение групповых арестов безо всяких на то правовых оснований, причем, ни прокуратура, ни высокий пост В. П. Батуева для них не оказались помехой. Мы видим, насколько могучей и независимой, даже от довольно высоких партийных чиновников, было ведомство Л. П. Берии.
Следствие, продолжавшееся около девяти месяцев, рельефно изображает, как вершилось правосудие в ту эпоху. 15-часовые допросы, обычно захватывавшие ночь (днем не только спать, но и лежать на нарах запрещено), произвольное заполнение следователями протоколов допросов, карцер за малейшее непослушание, избиения, «наседки» в общих камерах. Решение по делу вынес не суд, а Особое Совещание при МГБ, судившее заочно. Юные подпольщики были приговорены к разным срокам от 5 до 10 лет («детские сроки» по лагерным меркам).
К счастью для молодых подпольщиков, как и для миллионов других заключенных ГУЛАГа, сталинская эпоха близилась к завершению. В 1956 году все они были амнистированы, а вскоре и реабилитированы.
Важно отметить, что проходившие по делу о КПМ дорожили своим подпольным и лагерным опытом. Духовный стержень, который сформировали в себе молодые коммунисты, проявив огромное гражданское и человеческое мужество, позволил большинству из них пережить жестокое следствие, истребительно-трудовые лагеря ГУЛАГа и даже добиться общественного признания и успеха после освобождения. Так, Борис Владимирович Батуев к 1970 году занял пост главного редактора воронежского Комитета по радиовещанию и телевидению (он вступил в КПСС после XX съезда партии), а Анатолий Владимирович Жигулин стал знаменитым поэтом. Написав во времена перестройки автобиографическую повесть «Черные камни», он поведал о Воронеже 1940-50-х гг., о деле КПМ и о своих скитаниях по параллельному миру Советского Союза – исправительно-трудовым лагерям ГУЛАГа.
Как оценить значение Коммунистической Партии Молодежи? На мой взгляд, в деле этом было много от игры… Программа и устав, клятва, конспирация при, однако, неизменных советских, ленинских позициях. Но, учитывая юный возраст подпольщиков, кажется вполне закономерным, что для них сам факт и процесс сопротивления сталинскому режиму делал не столь значимым отсутствие оригинальных теоретических выкладок. Как написала позже член другой подобной группы «Союза борьбы за дело революции» Сусанна Соломоновна Печуро: «Да, это была отчасти игра, но игра ради добра и правды, за которую платили жизнью».
*В этом месяце можно вспомнить сразу две памятные даты: 10 марта, ровно 25 лет назад, началась перестройка – к власти пришёл Горбачев. А 5 марта 1953 года умер Сталин.
Максим Подольских,
pozitiv_vrn@mail.ru
